Описания фантома ампутированных в литературе

ВВЕДЕНИЕ / INTRODUCTION

Фантом ампутированных (ФА) (фр. fantôme, от греч. φάντασμα – призрак, воображение) – это ложное ощущение, иллюзия присутствия утраченной части тела. Различают фантомные ощущения (безболевой фантом), фантомные боли и ампутационные боли [1]. До 98% пациентов вскоре после ампутации конечности чувствуют в ней тепло или холод, зуд, давление и даже ощущают положение фантомной конечности в пространстве. Часто эти ощущения сопровождаются мучительной болью, существенно снижающей качество жизни. К вопросам феномена ФА мы уже обращались в предыдущих работах [2][3].

Впервые этот феномен был описан в 1551 г. Амбруазом Паре (фр. Ambroise Paré, 1510–1590), выдающимся французским военным хирургом, которого некоторые историки медицины считают основоположником современной хирургии [4]. С тех пор описания ФА были основаны на рассказах людей с ампутированными конечностями или пересказах врачей и других наблюдателей, вызывавших у некоторых специалистов скептическое отношение.

В клинической практике мы столкнулись не только с определенным непониманием некоторыми коллегами, не имеющими достаточного опыта работы с такими пациентами, как масштаба обсуждаемых проблем, так и неврологических и психологических их составляющих, но и с недоверием к жалобам пациентов, степени выраженности фантомного болевого синдрома и отрицанием возможного значимого влияния на качество жизни. С помощью анализа аутентичных и вымышленных описаний ФА в автобиографической и художественной литературе мы бы хотели в очередной раз привлечь интерес врачей различных специальностей к этой проблеме.

Цель – провести анализ описания ФА в художественной и автобиографической литературе.

МАТЕРИАЛ И МЕТОДЫ / MATERIAL AND METHODS

Выполнен анализ описания ФА в художественной и автобиографической литературе. Поиск литературных источников проведен в системах Yandex, Google, Bing в русскоязычном и англоязычном сегментах интернета.

На первом этапе выполнен поиск по ключевым словам «фантом», «фантомные боли», «фантомные ощущения», «художественная литература» и “phantom”, “phantom limb”, “phantom pain”, “fiction” на предмет наличия описаний ФА в литературных произведениях.

На втором этапе осуществлен поиск по биографическим сведениям для отбора авторов, перенесших ампутацию, и/или участников и ветеранов войн, обращавшихся в своих произведениях к последствиям рассматриваемого явления. После этого проанализированы художественные и автобиографические произведения выбранных авторов на предмет наличия в них описаний ФА.

На третьем этапе описания ФА в литературе условно распределены на три группы:

– собственные описания авторов, перенесших ампутацию;

– описания наблюдателей или пересказы со слов ампутантов;

– вымышленные художественные описания в литературе.

Проведен итоговый анализ описаний ФА по трем группам литературных произведений.

РЕЗУЛЬТАТЫ / RESULTS

Собственные описания авторов, перенесших ампутацию / Own descriptions of authors who have undergone amputation

Уильям Портерфилд (англ. William Porterfield, ок. 1696–1771), известный шотландский врач, президент Королевского колледжа врачей Эдинбурга (англ. Royal College of Physicians of Edinburgh), стал первым врачом, описавшим свои собственные переживания после ампутации ноги. В 1-м томе научного труда «Трактат о глазах: способах и явлениях зрения» (англ. A Treatise on the Eye: The Manner and Phænomena of Vision, 1759 г.) он рассказал, что во взрослом возрасте ему ампутировали ногу, но он все еще испытывает ощущения, будто она на месте [5][6]. Портерфилд так описал свои переживания при фантомной конечности:

«Более того, в некоторых случаях … в случае ампутации, когда человек после потери конечности имеет то же восприятие боли, зуда и т.д., как и прежде, и чувствует их, как если бы они были в какой-то части его конечности, хотя она давно была ампутирована и удалена из места, где разум помещает ощущение. Испытав это несчастье сам, я могу лучше поручиться за истину этого факта из моего собственного опыта, ибо иногда все еще чувствую боли и зуд, как будто в моих пальцах ног, пятке или лодыжке и т.д., хотя прошло несколько лет с тех пор, как мне ампутировали ногу. Нет, эти зуды иногда были настолько сильными и живыми, что, несмотря на весь мой разум и философию, я едва мог удержаться от попытки почесать эту часть, хотя хорошо знал, что в том месте, где я чувствовал зуд, ничего не было» [6].

Владислав Андреевич Титов (1934–1987), советский шахтер, горный мастер, в 26 лет после героического предотвращения катастрофы при аварии на шахте перенес ампутацию обеих верхних конечностей. В дальнейшем он стал писателем, причем работал карандашом, зажатым в зубах, т.к. не мог тонко управлять движениями протеза, а потом печатал на пишущей машинке, ударяя по клавишам зажатой в зубах или протезе палочкой. В.А. Титов описывал свои фантомные боли и переживания в автобиографической повести «Всем смертям назло...» (1967 г.):

«Ставшие нестерпимыми фантомные боли в отсутствующих конечностях подтверждали предположение о том, что с протезом не так-то легко сжиться. Желание сбросить его с себя как можно скорее становилось с каждой минутой все настойчивей и непреоборимей. Казалось, сними сейчас протез – и сразу же утихнут, угомонятся обжигающие боли в пальцах, локтях, мышцах, перестанут выкручиваться несуществующие суставы и исчезнет сковывающая все тело тяжесть … Ночью он долго не мог заснуть. Беспокойно ворочался с боку на бок, не находя телу удобного положения. Ждал, когда утихнут боли, а они не утихали. Мысленно сжимал и разжимал кулаки и чувствовал, как у самого плеча дергаются мышцы, больно натягивая кожу. После харьковской операции воображаемый средний палец на правой руке заметно переставал слушаться. Он словно прирос к большому, и все попытки Сергея оторвать его не приносили успеха. У безымянного пальца исчезло ощущение ногтя. В последние дни он сильно болел, словно ноготь медленно срывали, и вот боль ушла, и вместе с ней ушло ощущение ногтя. Сергей знал из рассказов врачей, что ощущение ампутированных рук может совсем, навсегда исчезнуть. Знал и боялся этого. Вот уже полгода, как у него нет рук, но он чувствует их, они живут в ощущениях, снятся по ночам, болят всеми болячками и царапинами, приобретенными еще в детстве и в последующие годы. Особенно отчетливо Сергей чувствовал указательный палец левой руки и порез на нем ниже сгиба. Ему было лет восемь, когда, играя перочинным ножом, он поранил палец. Восьмилетний Сережа очень перепугался и с оглушительным ревом прибежал к матери: «Палец отрезал, что же теперь будет?!» Но все обошлось. Палец зажил, только остался на всю жизнь бугристый шрам. И вот теперь, спустя полгода после ампутации рук, потерять их еще раз было страшно» [7].

Ричард Стенли Фрэнсис (англ. Richard Stanley Francis, 1920–2010), более известный как Дик Фрэнсис, – британский журналист, писатель, автор биографических произведений и детективных романов, один из любимых авторов королевы Великобритании Елизаветы II. Он был жокеем, а во время Второй мировой войны – летчиком Военно-воздушных сил, командором Ордена Британской Империи (англ. Commander of the Order of the British Empire, CBE). Фрэнсис перенес ампутацию ноги в 2007 г. В романе «Перекрестный галоп» (англ. Crossfire, 2010 г.) словами главного героя, капитана британской армии Тома Форсита, перенесшего в 2009 г. во время военной операции коалиции в Афганистане «Несокрушимая свобода» (2001–2014 гг.) минно-взрывное ранение с травматической ампутацией ноги на уровне голени с последующим протезированием, автор так описывает ФА:

«Я постоял на крыльце еще какое-то время, но было холодно, и настоящие пальцы на левой ступне начали неметь в не соответствующей погоде обувке – мокасинах из тонкой кожи. На правой ступне пальцев не было, как и самой ступни тоже, но это вовсе не означало, что я их не чувствовал. Нервы, которые тянулись прежде до самых кончиков пальцев, обрывались теперь в семи дюймах под коленом. И тем не менее умудрялись посылать сигналы в мозг так, словно нога была при мне. Вообще, с этими ногами происходили странные вещи. Когда здоровой, левой, было холодно, то нервы правой ноги так и норовили запутать ситуацию, посылали сигналы о холоде в мозг, а иногда, как теперь, наоборот – сигнализировали о том, что ноге жарко. Создавалось впечатление, будто одна нога у меня находится в кубе льда, а другая поджаривается на сковородке. Отсеченные нервы правой ноги являлись источником так называемых фантомных болей, но мне они казались вполне реальными … Я немного походил, чтоб согрелись пальцы на левой ноге. Фантомные боли на месте пальцев бывшей правой ноги давали о себе знать. Казалось, их жжет как огнем. Как-то утомительно все это» [8].

Важно отметить, что описания фантомных болей отсутствовали в предыдущих (до 2006 г.) романах Дика Фрэнсиса, в которых были персонажи с ампутированными конечностями (жокей и детектив Сид Холли). Можно предположить, что автор рассказывает о своих собственных ощущениях после ампутации ноги в 2007 г.

Арсений Александрович Тарковский (1907–1989), советский поэт, участник Великой Отечественной войны, в 1943 г. получил огнестрельное ранение ноги с последующей высокой ампутацией и протезированием, ходил на костылях. По словам родных и друзей, он всю жизнь мучился от болей, однако мало рассказывал о своих ощущениях. В собрании его сочинений имеется только одно указание на ФА:

«На войне я постиг страдание. Есть у меня такие стихи, как я лежал в полевом госпитале, мне отрезали ногу. В том госпитале повязки отрывали, а ноги отрезали, как колбасу. И когда я видел, как другие мучаются, у меня появлялся болевой рефлекс. Моя нога для меня – орган сострадания. Когда я вижу, что у других болит, у меня начинает болеть нога» [9].

Описания наблюдателей или пересказы со слов ампутантов / Descriptions of observers or retellings from amputees' words

В 1866 г. в популярном издании Atlantic Monthly (Бостон, США) появился художественный рассказ «Случай Джорджа Дедлоу» (англ. The Сase of George Dedlow), где автор в художественной форме очень точно и подробно описывает явление ФА у военного врача, которому ампутировали ноги после ранения, полученного на поле боя во время Гражданской войны в США. После операции он попросил ассистента помассировать икроножную мышцу на отсутствующей конечности, потому что почувствовал судорогу. Когда ассистент откинул одеяло, стало очевидно, что ног нет. Дедлоу считает, что раздражения, обычно возникающие в области заживающей культи или в результате любопытных нейронных изменений, вызывают нервные импульсы, которые мозг неправильно интерпретирует как исходящие от изначального источника этих нервов:

«Я должен также добавить, что почти каждый человек, потерявший руку выше локтя, чувствует, как будто потерянная часть согнута в локте, и временами его ярко впечатляет мысль о том, что его пальцы сильно согнуты». И «там, где, например, нога утрачена, они чувствуют, как будто стопа присутствует, но как будто нога укорочена. Если бедро удалено, им кажется, что у колена есть стопа; если рука, то рука кажется у локтя или прикрепленной к самой культе» [10][11].

Лишь в 1905 г. Сайлас Уэйр Митчелл (англ. Silas Weir Mitchell, 1829–1914), американский хирург, один из основателей неврологии в США, известный своими научными работами по изучению фантомных конечностей, публично признал авторство этого рассказа [12].

Граф Лев Николаевич Толстой (1828–1910), поручик артиллерии, состоявший на военной службе в 1851–1856 гг., участник Крымской войны 1853–1856 гг. и обороны Севастополя 1854–1855 гг., боев на Малаховом кургане и на Черной речке (проходил военную службу на батарее 4-го бастиона), был награжден орденом Святой Анны 4-й степени с надписью «За храбрость», медалями «За защиту Севастополя 1854–1855» и «В память войны 1853–1856 годов», двумя медалями «В память 50-летия защиты Севастополя» (серебряная – за участие в обороне Севастополя, бронзовая – за авторство «Севастопольских рассказов»). В дальнейшем он стал одним из величайших и наиболее известных в мире русских писателей-романистов, мыслителей и пацифистов, членом-корреспондентом Императорской академии наук (1873 г.), почетным академиком по разряду изящной словесности (1900 г.), неоднократно был номинирован на Нобелевскую премию по литературе (1902, 1903, 1904, 1905 гг.). Свои «Севастопольские рассказы», которые воспринимались читателями журнала «Современник» как фронтовые репортажи, Л.Н. Толстой писал во время 349-дневной осады города. Только однажды и вскользь он обратился к теме фантомных болей, не умаляя проблемы раненых ампутантов [13]:

«Вы входите в большую залу Собрания. Только что вы отворили дверь, вид и запах сорока или пятидесяти ампутационных и самых тяжело раненных больных, одних на койках, большей частью на полу, вдруг поражает вас. Не верьте чувству, которое удерживает вас на пороге залы, – это дурное чувство, – идите вперед, не стыдитесь того, что вы как будто пришли смотреть на страдальцев, не стыдитесь подойти и поговорить с ними: несчастные любят видеть человеческое сочувствующее лицо, любят рассказать про свои страдания и услышать слова любви и участия. Вы проходите посредине постелей и ищете лицо менее строгое и страдающее, к которому вы решитесь подойти, чтобы побеседовать.

– Ты куда ранен? – спрашиваете вы нерешительно и робко у одного старого исхудалого солдата, который, сидя на койке, следит за вами добродушным взглядом и как будто приглашает подойти к себе. Я говорю: «робко спрашиваете», потому что страдания, кроме глубокого сочувствия, внушают почему-то страх оскорбить и высокое уважение к тому, кто перенесет их.

– В ногу, – отвечает солдат; но в это самое время вы сами замечаете по складкам одеяла, что у него ноги нет выше колена. – Слава Богу теперь, – прибавляет он, – на выписку хочу.

– А давно ты уже ранен?

– Да вот шестая неделя пошла, ваше благородие!

– Что же, болит у тебя теперь?

– Нет, теперь не болит, ничего; только как будто в икре ноет, когда непогода, а то ничего.

– Как же ты это был ранен?

– На пятом баксионе, ваше благородие, как первая бандировка была: навел пушку, стал отходить, этаким манером, к другой амбразуре, как он ударит меня по ноге, ровно как в яму оступился. Глядь, а ноги нет.

– Неужели больно не было в эту первую минуту?

– Ничего; только как горячим чем меня пхнули в ногу.

– Ну, а потом?

– И потом ничего; только как кожу натягивать стали, так саднило как будто. Оно первое дело, ваше благородие, не думать много: как не думаешь, оно тебе и ничего. Все больше оттого, что думает человек» [13].

Эрих Мария Ремарк (нем. Erich Maria Remarque, 1989–1970), всемирно известный немецкий писатель и пацифист, участник Первой мировой войны, получивший ранения и прошедший длительное лечение в военных госпиталях, неоднократно обращался к описаниям ФА в своих художественных произведениях, имевших высокий уровень автобиографичности. В романе «На Западном фронте без перемен» (нем. Im Westen nichts Neues, 1928 г.) Ремарк описывает ФА у раненых так:

«– Ну, как дела, Франц? – спрашивает Кропп.

Кеммерих опускает голову.

– В общем ничего, только ужасные боли в ступне.

Мы смотрим на его одеяло. Его нога лежит под проволочным каркасом, одеяло вздувается над ним горбом. Я толкаю Мюллера в коленку, а то он чего доброго скажет Кеммериху о том, что нам рассказали во дворе санитары: у Кеммериха уже нет ступни, – ему ампутировали ногу» [14].

В романе «Черный обелиск» (нем. Der schwarze Obelisk, 1956 г.) Ремарк сравнивает степень выраженности с фантомными болями: «Так же как ампутированная нога, она болит вдвое сильнее» [15]. В романе «Жизнь взаймы» (нем. Geborgtes Leben, 1959 г.), позднее переименованном автором в «Небеса не знают любимчиков» (нем. Der Himmel kennt keine Günstlinge, 1961 г.) словами инвалида Второй мировой войны он описывает провоцирующие факторы фантомных болей в течении ФА: «…Одна нога только осталась. Но вы даже не представляете, как в такую вот погоду вторая болит, та, которой у меня нету» [16].

В романе «Триумфальная арка» (нем. Arc de Triomphe, 1945 г.) Ремарк приводит разговоры во время врачебных обходов и при наблюдении в динамике между главным героем, хирургом, ветераном Первой мировой войны, и 13-летним мальчиком после высокой ампутации нижней конечности в результате дорожно-транспортного происшествия [17]:

«– Боли есть? – спросил Равич.

– Да. В ноге. Нога болит очень…

– Ногу мы тебе ампутировали, – сообщил Равич» [17].

« – Боли есть?

– Да. Нога болит. Которой нет.

– Это нервы. Они все еще ногу чувствуют.

– Да знаю я. Все равно чудно. Когда у тебя болит то, чего уже нету. Может, это душа моей ноги все еще тут?» [17].

Борис Николаевич Полевой (настоящая фамилия – Кампов, 1908–1981), советский писатель, киносценарист, журналист, военный корреспондент, Герой Социалистического Труда, участник Великой Отечественной войны, в «Повести о настоящем человеке», написанной в 1946 г. по подробным рассказам прототипа – летчика-истребителя, Героя Советского Союза Алексея Петровича Маресьева (1916–2001), перенесшего ампутацию обеих ног и вернувшегося в строй к летной работе, описал с его слов ФА у героя повести после ампутации:

«Ноги занимали у Мересьева все мысли. Порой, забывшись, он ощущал боль в ступне, менял позу, и только тут доходило до его сознания, что ступни нет. В силу какой то нервной аномалии отрезанные части больного долго как бы жили вместе с телом: вдруг начинали чесаться, ныть к сырой погоде и даже болели» [18].

Вымышленные художественные описания в литературе / Fictional artistic descriptions in literature

Встречается упоминание о ФА и в романе классика американской литературы, писателя, поэта и моряка Германа Мелвилла (англ. Herman Melville, 1819–1891) «Моби Дик, или Белый кит» (англ. Moby-Dick) [19]:

«– Послушай-ка, плотник; ведь ты, конечно, считаешь себя настоящим мастером своего дела, верно? Скажи же мне, так ли уж в пользу твоего мастерства будет это, если я, опираясь на вот эту ногу, которую ты сейчас делаешь, буду ощущать тем не менее, кроме нее, на ее же месте другую ногу; мою старую ногу, плотник, которую я потерял; ту, из плоти и крови? Неужели ты не можешь изгнать ветхого Адама?

– В самом деле, сэр. Теперь я начинаю кое-что понимать. Да, я слышал, сэр, об этом удивительном деле; говорят, что человек, потерявший мачту, никогда до конца не перестает чувствовать свой прежний рангоут, нет-нет да и кольнет его будто что-нибудь. Могу ли я нижайше спросить вас, так ли это, сэр?

– Именно так, человек. Вот, поставь свою живую ногу сюда, где некогда была моя; теперь для глаза здесь только одна нога; но для глаз души их здесь две. Там, где ты ощущаешь биение жизни; там, как раз в тех же самых местах, ощущаю его и я. Загадка, а?

– Неразрешимая, по моему нижайшему мнению, сэр.

– Так слушай же. Откуда ты знаешь, что как раз там, где ты сейчас стоишь, не стоит, невидимо для тебя и не сливаясь с тобою, еще что-то, цельное, живое, мыслящее, стоит, вопреки тебе самому? Неужели в часы полного одиночества ты не опасаешься, что тебя подслушивают? Помолчи, не отвечай мне! И если я все еще чувствую боль в моей раздробленной ноге, когда она давно уже распалась на элементы, почему бы тогда и тебе, плотник, даже без тела не чувствовать вечных мук ада? А?» [19].

Английская писательница Джоан Роулинг (англ. Joanne Rowling, род. 1965 г.), всемирно известная как автор книг о Гарри Поттере, в романе «Смертельный белый» (англ. Lethal White, 2018 г.) из серии «Корморан Страйк» (англ. Cormoran Blue Strike), написанной под псевдонимом «Роберт Гэлбрейт» (англ. Robert Galbraith), о частном детективе, бывшем военном полицейском, очень кратко описывает ФА у главного героя: «В последний раз он очень долго не мог уснуть, когда пришел в сознание в первую неделю после того, как в Афганистане ему оторвало ногу в результате взрыва самодельного взрывного устройства. Тогда ему не давал уснуть мучительный зуд»¹ [20].

Роман «Культя» (англ. Stump) английского писателя Нила Гриффитса (англ. Niall Griffiths, род. 1966 г.) был удостоен премии «Валлийская книга 2004 года». Вымышленные фантомные ощущения и боли, а также переживания ампутанта описаны в нем так: «У меня покалывает в руках, включая ту руку, которой нет. Неприятное, глубокое покалывание в коже … И не болит, не болит, но чуточку – странный дискомфорт, будто слабо бьет током, и от этого у меня начинают пульсировать зубы мудрости … Поднимаю к нему культю. Глазам вдруг становится жарко, хочется плакать; это накатывает по временам, быстро, внезапно, до того жалок мой обрубок, укороченный, слабый, будто не часть меня, а какая-то жутко уязвимая и беспомощная тварь» [21].

ОБСУЖДЕНИЕ / DISCUSSION

К нашему удивлению и разочарованию, было найдено только 14 произведений, которые содержат различные описания ФА, а не только констатируют отсутствие конечности и/или наличие ФА. Наиболее эффективным был поиск на втором этапе в произведениях авторов, перенесших ампутацию или обращавшихся в своих произведениях к последствиям этого явления как наблюдатели.

Описания писателей, перенесших ампутацию конечностей, собственных ощущений являются цельными, включают яркую психоэмоциональную составляющую, мысли и переживания [6–9].

Представления ощущений у ампутантов с фантомными болями Аскольд Евгеньевич Архангельский (1941–2007), советский психиатр, д.м.н., известный своими научными работами в области суггестивной психотерапии, неврологии и психиатрии, сравнивал с описаниями больных паранойей: «Каждый из них не похож на другого, но в массе они удивляют своим однообразием» [22].

Бо́льшая часть описаний ФА наблюдателями или пересказов со слов ампутантов посвящена проблемам последствий ампутации конечностей у участников боевых действий. Это в очередной раз наглядно демонстрирует, что после войн происходит эпидемическое увеличение числа послеампутационных фантомных болей. Профессор Германн Кютнер (нем. Hermann Küttner, 1870–1932), директор хирургической клиники в Бреславле, в прошлом военный хирург, называл такие боли после ампутаций «крестом послевоенных лет» [23].

Описания наблюдателей или пересказы со слов ампутантов включают лишь краткую частичную характеристику феномена для необходимой иллюстрации и/или повышения правдоподобности содержания произведения [10][13–18].

Вымышленные художественные описания в литературе не показывают всей глубины многообразия ощущений и переживаний ампутантов, художественный вымысел при описании ФА не может сравниться с реальностью [19][20][21].

Возможно, небольшое число найденных произведений связано как с недостаточным количеством оцифрованных литературных источников, размещенных в интернете, так и с ограниченными возможностями поисковых сервисов. Но скорее всего, малое количество, краткость и неяркость имеющихся в литературе описаний ФА является лишь «верхушкой айсберга» и демонстрирует традиционное во многих странах нежелание привлекать внимание к проблемам инвалидов, приводящее к непониманию этих проблем большей частью общества.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ / CONCLUSION

Аутентичные и вымышленные описания ФА значительно различаются в автобиографической и художественной литературе у разных авторов. Только те, кто столкнулся с этим явлением (ампутанты, их друзья и родственники, лечащие врачи или свидетели их страданий), могут в разной мере оценить масштаб данной проблемы.

Наиболее интересным и значимым нам представляется сочетание психоэмоциональной составляющей с собственно ФА в аутентичных описаниях. Это в очередной раз подтверждает необходимость оценки не только выраженности фантомного болевого синдрома, но и результатов осмотра психотерапевта и психодиагностики, а также применения комплексного подхода к лечению таких пациентов с участием как хирурга, невролога, врача физической и реабилитационной медицины, так и психотерапевта, психолога.

На наш взгляд, требуется большее привлечение внимания общества к проблемам инвалидов-ампутантов с помощью художественной и публицистической литературы.